мышонок, 69 - 3 января 2011 13:56

Новогодние дела.
Новый Год – волшебство. В канун этого праздника происходят чудеса: сердца открываются друг другу навстречу, добро совершается сам собой.
А может это нам хочется, чтобы добра от года к году становилось больше?
В торге, где я работала кассиром, объявили, что в канун Нового Года мы будем работать до 23-00! Никакие наши протесты на решение начальства не повлияли, поэтому все вкусности к праздничному столу готовились заранее (семья должна встретить Новый Год по-человечески).
31 декабря. Последние покупатели покинули магазин. Я вместе со всеми сотрудниками опрометью кинулась переодеваться (тут бы мы переплюнули по скорости армейских новобранцев).
И вот уже я бегу домой, а предновогодний снег летит мне навстречу, повисает на ресницах , оседает на шапке маленьким сугробом ,ноги вязнут и путаются в пушистом зимнем покрывале. Но я бегу! Я уже недалеко от дома. Навстречу мне, подгоняемый ветром идёт какой-то человек. Мелькает мысль: « А ему ветер в спину.» Как вдруг он падает тяжело и неуклюже. Столбенею. Он лежит прямо передо мной и не двигается. Это пожилой мужчина в валенках, старой кроличьей ушанке, в руке у него тряпочная сумочка.
- Дедушка, что с вами? Давайте помогу встать.
- Дочка… я на работу… позвони домой, дочка – хрипит старик.
- Телефон, скажите телефон!
Он с трудом произносит, а я запоминаю. Ну не было тогда ещё сотовых телефонов, да и дома-то не у всех была телефонная связь. Бросаюсь наперерез вынырнувшему из метели газику. Машина виляет и резко тормозит. Из неё выскакивают двое мужчин и начинают орать, что я дура ненормальная лезу под колёса. Мне не до объяснений: до Нового Года осталось сорок минут.
- Надо в больницу, ему плохо, он не пьяный,- без конца повторяю я.
Мужчины переглядываются: у них тоже Новый Год « на носу».
-Ну?- нетерпеливо - грозно вопрошаю я.
Тот, что , судя по всему, был начальником, сказал: «Грузим.» Они устроили старика на заднем сиденье. Я положила ему на живот сумочку, но тут он схватил меня за руку.
- Не бросай, дочка…
Я влезла в машину, шофёр развернулся и дал по газам. Машина мигом долетела до больничной эстакады. Я позвонила в звонок. Открыл охранник. Как-то очень быстро появился доктор, сёстры. Вообще всё происходило стремительно. Каталка, капельница. Доктор сказал: «Успели.»
А старик всё цеплялся за мою руку и просил: « Не бросай, дочка…» Я сказала, что всё будет хорошо, а когда его увезли на каталке по гулкому больничному коридору попросила телефон. Набрала номер и спросила, туда ли я попала. На другом конце провода недовольно спросили, кто я такая. Я сказала: «Никто, прохожая . А ваш Матвей Семёнович в больнице: у него был сердечный приступ.» Я опустила трубку на рычаг. " Начальник" спросил, куда мне, велел садиться быстрее.
В квартиру я влетела за пять минут до боя курантов с криком: « Всё на стол, шампанское – в небо!»
Пузырьки игристого напитка били в нос. Лицо было мокрым от слёз и растаявшего снега. Потом были тосты за «снежный газик», за здоровье Матвея Семёновича. И никто не понимал, о чём это я, но никто ни о чём и не спрашивал. А за окном мело, и падал снег уже нового года.

• 
• 
•