Владимир, 58 - 1 февраля 2007 16:13

Перевалив за золотой возраст "бабы-ягодки" и окончательно убедившись, что на кремах написано "От морщин" только потому, что если напишут "Для морщин", то кремы просто не купят, а муж готов считать целлюлит милыми рубенсовскими ямочками... Короче, в один прекрасный день вдруг показываешь одному из своих "Я" толстый нахальный язык и покупаешь фантастически удобные туфельки из мягкой кожи на скромном каблучке в отделе хорошей немецкой или испанской обуви... И вот тут-то начинается совсем новая жизнь...

Смелость что ли какая-то появляется, или бесшабашность! Будто избавившись от высоченной шпильки, чувствуя под ногами твёрдую почву, понимаешь, что терять-то уже нечего, и жизни впереди, в лучшем случае, если повезёт,– только половина. И хочется прожить то, что отмерено, так, чтобы не было мучительно больно за каждый потраченный день и час! Всё, можно быть самой собой …

Можно! И, улыбаясь, прямо в лоб заявляешь любому представителю мужского пола, что «металл» - это просто затянувшаяся отрыжка в микрофон, а тема «все бабы – дуры» - бред и заскоки мужского шовинизма. Влёгкую сообщаешь особям женского пола, что любовь к детям – это просто инстинкт, а разговоры на тему «мужики-козлы» тебе надоели ещё в пятнадцать лет. А все эти дуро-козлиные темы просто из серии дешёвых самооправданий.

И спокойно признаёшься, что не любишь овсяную кашу, большой спорт, Розенбаума и фильмы Тарковского. И легко отказываешься от приезда нежеланных гостей. И сидишь в любимой кофейне на Тверской, пялясь на прохожих под сочный «Чизкейк» и делая в блокнотике заметки «на будущее». И валяешься на диване, не называя это ленью.

И читаешь в сортире Чехова. И пьёшь в постели чай, роняя крекерные крошки на простыню. И никто… Никто! Не слышу? Кто-то что-то сказал?

И покупаешь себе намечтанную ещё в детстве гипсовую голову Дианы, и ставишь её на полку. И хохочешь в голос в театре, пока зал только ещё решает, смешно или нет. Бродишь по городу с фотоаппаратом, снимаешь гигабайт всякой фигни, чтобы вечером оставить два снимка. И строго сообщаешь младшему поколению, что, да, мама инет-зависима, но вполне ещё адекватна. И подходишь раз в день к этюднику, чтобы сделать очередной мазок кистью в непонятной даже самой себе картине. И чувствуешь себя при этом невероятно счастливой!

И любишь, не думая о складках на животе, пока любится. И работаешь взахлёб, пока можется, а когда не можется, говоришь: «Ждите... И ждут. А те кто не ждут, те …»

Ясно и чётко вдруг понимаешь, что объяснять никому ничего нет смысла, а смысл только в том, чтобы успеть. Успеть то, о чём мечталось, и до чего ещё хватает сил дотянуться.

И пишешь только о том, о чём не писать не можешь.

• 
• 
•