LiFeZZ, 41 - 26 ноября 2008 18:22

Симон Кармиггелт
Из сборника «Гоняя голубей» (1960)

СОЗВУЧИЕ

Выглянуло солнце, и терраса кафе была почти пуста. Однако мужчина зашёл внутрь и уселся в тёмный угол. Он заказал рюмочку и посмотрел на часы. Четверть пятого. Заседание окончилось раньше, чем он предполагал, но возвращаться в контору не имело смысла. Можно спокойно покейфовать здесь часок, а потом, как обычно, в половине шестого явиться домой. Жене об этом знать не обязательно, иначе наверняка спросит: «Так почему же ты не шёл домой? Мы бы с тобой приятно посидели и попили чайку».
Приятно. Его передергивает от этого слова. Им до того часто злоупотребляют, что оно получило какой-то прогорклый привкус. «Скорей о времени забудь, здесь так приятно отдохнуть», - понаписано в каждом баре. «Пожилые прихожане провели в Велюве приятный денёк» - это уже из отчёта в «Церковном вестнике». Или: «Большое спасибо за приятный вечер». Это около часа ночи, когда, падая от усталости, никак не можешь выпроводить тетушку Фи и дядюшку Хенри, а в это время счётчик такси знай накручивает своё. Но жена обожает это слово, и ему оставалось смериться. Нет, он, конечно, с удовольствием попил бы с ней чайку, но и таким вот часом, когда полностью предоставлен сам себе, вряд ли стоит пренебрегать. Сам по себе, но не одинок – вот каков в твоём понимании идеальный брак, подумал он с суровой самокритичностью, острие которой, однако, быстренько запуталось о доспехи эгоизма. Изрядно пожурив себя, он решил, что имеет теперь все основания приободриться, и подумал: ведь не обязан же я каждую свободную минуту держаться за её юбку? Ей и так не на что жаловаться.
Он заказал кельнеру ещё рюмочку, и тот повторил название напитка так, будто впервые услышал о существовании подобной жидкости, а он, наконец полностью расслабившись, дал простор фантазии. Его мечты никак не соприкасались с действительностью – этакие воздушные замки, героика Уолтера Мити, разбавленная сентиментальным сочувствием к самому себе, - но он увлёкся игрой собственного воображения, ибо плохо о самом себе подумаешь в самую последнюю очередь. Вдохновенно уставясь в пространство, он остроумнейшим образом изобличал своего шефа в невежестве и внезапно – увидел жену. С сеткой, полной покупок, она остановилась перед кафе, затем после некоторого колебания села за одни из столиков на террасе.
У мужчины появилось какое-то неприятное чувство, нечто подобное ощущаешь зимой по утру, когда затрезвонит будильник. Он хотел встать и подойти к ней, но желание посидеть в ещё, полусонно витая в грёзах, одержало верх.
Она меня не заметила, здесь темно, подумал он.
Это он заметил её, ему хорошо был виден её профиль. Она сидела неподвижно и глядела прямо перед собой, глубоко погружённая в раздумья.
Она поступает, как я, подумал он, и его задело то, что его это задело. Он вдруг понял, что все эти годы ни разу не наблюдал её так. Он знал её лицо только таким, каким оно было, обращаясь к нему, а сейчас видел её без маски, словно постороннюю. Да она и была в эту минуту посторонней.
Вид у неё усталый и несчастный, деловито заключил он. И с любопытством изучал её до тех пор, пока она расплачивалась, поднялась и пошла прочь – женщина, ему совершенно незнакомая: голова слегка опущена, глаза затуманены раздумьями. A penny for thought? (О чём задумалась?) Он никогда не узнает её. Такую – нет.
Когда в половине шестого он вошёл в дом, она встретила его улыбкой. Это снова была знакомая женщина.
-Был трудный день?
-А, ничего страшного…
-Иди скорее, тебе будет приятно расслабиться. Хочешь чего-нибудь выпить?
Он кивнул и внимательно смотрел, как она наполняет рюмку.
-Что такое? – спросила она.
-Ничего…
-Мне кажется, ты устал.
Она села напротив, готовая ловить каждое его слово. Вот сейчас она укрепляет основы нашего брака, подумал он. Она больше не выглядела несчастной. И в этом не чувствовалось ни грамма фальши. Она была так же искренна, как и та женщина на террасе.
-Плесни-ка мне ещё, - сказал он.

• 
• 
•