Tusik, 54 - 17 июня 2015 21:17

S.O.S.! Опасность на дорогах!
"Женщина, севшая за руль, добровольно выбирает путь маскулинизации. Постепенно она превращается в мужчину".
Это я цитирую Лизу. Лиза, моя подружка, уверена, что это так. Но Лиза - теоретик, ее женственности ничего не грозит, ибо курсов вождения она не заканчивала и даже никогда не собиралась. А я закончила. Езжу. Маскулинизации ноль! Во всяком случае, полгода ежедневно управляя автомобилем, я не стала ездить, как настоящий мужчина. И даже как не настоящий не стала.
Бог не дал мне автомобильного мышления. Это стало понятно еще на курсах, но никого не остановило - ни меня, ни руководство автошколы. И уж тем более, это не остановило нашу доблестную госавтоинспекцию: по моим наблюдениям, они даже как бы и заинтересованы в "дураках на дорогах". Логично же, а то кого они будут штрафовать?
Мое вождение напоминает мне хорошо всем знакомую ситуацию, когда какой-нибудь человек не имеет ни голоса, ни слуха, но при этом сгорает от желания петь. Водить мне страшно нравится!
Транспортное средство досталось мне по случаю, фактически бесплатно. "Десятка", судя по всему, рождалась на волжском автомобильном заводе под несмолкаемую канонаду фейерверков, которыми страна встречала миллениум. Иного объяснения тому, что в продажу она поступила с генератором, прикрученным одним болтом, вместо четырех, у меня нет. Начиная с февраля 2000 года на ней ездил довольно странный человек. Он и поведал мне эту историю с болтом: кстати, переделывать он этот дефект не стал, не знаю уж, из каких резонов.
Человек любил кататься на предельных скоростях и потому следил за мотором, КПП, сцепление поменял на Valeo. Также у машинки хорошие тормоза. При этом прежний хозяин абсолютно не обращал внимания на ее внешний вид. Мне она досталась с кружевами ржавчины, драной "попой" и трогательно подклеенными скотчем подфарниками.
Поскольку денег у меня нет, мне пришлось (и по сию пору приходится) делать вид, что внешние данные моего автомобиля меня не беспокоят. Хотя, сомнений нет: появление такого ведра на дороге оскорбляет эстетические чувства соотечественников, не говоря уже о гражданах каких-нибудь европейских государств, где до такого состояния машины никто не доводит.
В сочетании со стилем моего вождения (деликатно назовем его паскудным), "Стася" моя (имя собственное моего автомобиля) представляет реально "ужас, летящий на крыльях ночи". Как только я стала кататься, стало понятно, что я а) не знаю правил ; б) не распознаю знаков, цветовые комбинации светофоров и, тем более, дорожную разметку; в) в упор не вижу ни трамваев, ни трамвайных остановок, ни пассажиров, сползающих со ступеней этого вида транспорта. Еще я не дружу с солнцем, и никакие "специальные водительские очки" мне не помогают.
Удивительно, но факт: в спокойной дорожной обстановке я езжу довольно сносно. Пару раз за прошедшие полгода мне доводилось доехать по маршруту дом-работа-дом без явных ляпов, ни разу не оббибиканной. Понимая, что я представляю угрозу для окружающих, я езжу не быстро: "крейсерская" моя не превышает 80 на загородных трассах и 50 в городе (да простят меня те, кто ненавидит "тихоходов" - о вас же, в конечном счете, и забочусь!)
Но как только дорожная ситуация становится нетривиальной и беспокойной, как я начинаю косячить. Тушка моя в такие минуты понимает, что голова обезумела и слушаться ее не надо. На практике это означает, что если я вдруг несвоевременно выезжаю на пересечение двух максимально оживленных улиц и пугаюсь этого, у моих конечностей начинается какая-то своя жизнь. Особой прытью в эти критические мгновения отличается левая рука, которая отчаянно дергает палку, торчащую из коробки передач (как там ее правильно называют? кажется, "ручка"). Ноги, как часть "единого и дружного коллектива", тоже не отстают: они жмут изо всей силы одновременно на сцепление и на газ. Уверена: будь у меня третья нога, она бы в это время радостно вжимала в пол педальку тормоза - чтоб уж точно "все и сразу". При этом я не осознаю, что происходит, до той самой поры, пока в нос мне не ударяет ужасный запах, напоминающий вонь тухлой квашеной капусты (опытные водители говорят, что так пахнет выгорающее сцепление). Запах так отвратителен, что отрезвляет меня и я, наконец, беру под контроль руки и ноги и включаю аварийку.
Стася моя норовит при таком раскладе непременно заглохнуть. И вот обычно сижу я, после всего случившегося, как король на именинах, в центре какого-нибудь перегруженного перекрестка, глядя как автомобили объезжают меня сразу с четырех сторон: с мордочки, с попы и с двух боков. Водители, эти святые люди, высовываются в окна и пытаются что-то мне сказать. Особенно разговорчивы те, кто протискивается мимо той дверцы, за которой я нахожусь. Стекло на этой дверце не опускается. Что-то там заело или заржавело много лет назад, я уж не знаю что. Полная иммобилизация именно этой дверцы приносит мне страшные страдания. Дело в том, что я считаю, что было бы благородно в такие моменты, когда я, раскорячившись, стою в потоке машин, стекло опускать и давать возможность всем этим добрым автолюбителям думать, что их проклятия в мой адрес и разнообразные эпитеты, которые они подбирают для меня, достигли моих ушей. Я готова встречать дорожные траблы "с открытым забралом", и в душе горжусь этим. "Забрало" вот только подкачало.
Словом, каждая поездка моя на "кружевной" моей Стасе являет собой тризну духа, победу добра над злом. При этом наглость моя столь беспредельна, что я еще и таксовать берусь. Правда, не часто: за полгода мой гонорар как таксиста составил в общей сложности 400 рублей (четыре пассажира по 100 р.). ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙ

• 
• 
•