Розмари
, лет15 мая 2006 11:28
так начал свою исповедь северный Робинзон:)))))
Вобще-то, он был не так уж одинок. Вокруг были люди, женщины и даже девушки. Местные жительницы далекого холодного поселка. Хантыйки по происхождению с плоскими приплюснутыми лицами, слезящимися маленькими глазками, безмолвные и неторопливые, они не могли привлекать его. как он, ценитель "гламурного бабца" и "кругленьких ножек" мог позарится на эти жалкие жемчуженки крайнего севера.
Еще были поварихи. Но для робинзона это тоже было невозможно. Толстые, неуклюжие, громкоголосые тетки. Одна мысль о их обвисших грудях, морщинистых лицах, и крашенных хной, жиденьких волосах вызывала в нем отчетливое чувство отвращения.
Он много думал о женщинах. не об этих, а о тех, что могли бы быть с ним. О настоящих женщинах, с каштановыми волосами, мягкими загадочными лицами, пахнущими ванилью или полуночным жасмином. Он представлял себе длинные ноги этих женщин в мягких креслах лимузина, где-то на сиднейских проспектах. Тонкие шеи и открытые декольте, красивые руки и осиные талии. Он представлял себе пламенный вальс на дорогом паркете маленького vip ресторана, острые коленки, игриво мелькающие в разрезах красного платья партнерши.
"Подъем" - пробасил сосед по комнате, стучась в дверь,- Труба зовет".
"Приснилось" - уронил голову на подушку Рабинзон, - Опять приснилось! Бля, ну не к ханткам же ж!"
Извини за мои глупые опусы...
так начал свою исповедь северный Робинзон:)))))
Вобще-то, он был не так уж одинок. Вокруг были люди, женщины и даже девушки. Местные жительницы далекого холодного поселка. Хантыйки по происхождению с плоскими приплюснутыми лицами, слезящимися маленькими глазками, безмолвные и неторопливые, они не могли привлекать его. как он, ценитель "гламурного бабца" и "кругленьких ножек" мог позарится на эти жалкие жемчуженки крайнего севера.
Еще были поварихи. Но для робинзона это тоже было невозможно. Толстые, неуклюжие, громкоголосые тетки. Одна мысль о их обвисших грудях, морщинистых лицах, и крашенных хной, жиденьких волосах вызывала в нем отчетливое чувство отвращения.
Он много думал о женщинах. не об этих, а о тех, что могли бы быть с ним. О настоящих женщинах, с каштановыми волосами, мягкими загадочными лицами, пахнущими ванилью или полуночным жасмином. Он представлял себе длинные ноги этих женщин в мягких креслах лимузина, где-то на сиднейских проспектах. Тонкие шеи и открытые декольте, красивые руки и осиные талии. Он представлял себе пламенный вальс на дорогом паркете маленького vip ресторана, острые коленки, игриво мелькающие в разрезах красного платья партнерши.
"Подъем" - пробасил сосед по комнате, стучась в дверь,- Труба зовет".
"Приснилось" - уронил голову на подушку Рабинзон, - Опять приснилось! Бля, ну не к ханткам же ж!"
Извини за мои глупые опусы...