Цезарь, 41 - 16 июля 2012 20:37

Для начала Семенов решил воспользоваться проверенными контактами. Потоптавшись у соседской двери, Семенов мимолетно почувствовал нечто, отдаленно напоминающее стыд, но тут же это нечто отбросил, вспомнив, что женщины любят победителей, и что скоро должна была явиться Танька. Решительно нажал звонок. За дверью послышались гулкие упругие шаги — Зинка, толстая тетка с упругим телом и ходила как-то упруго, так, что аж на лестничной клетке чуть гудел пол.
- Привет, Семенов, чего приперся? — Зинка только с виду была неприветливой и колючей, на самом деле бабой она была сердобольной. И в некоторых случаях даже отзывчивой.
- Я… Это… Зин… Сын ко мне едет, угостить хочу… Картошечкой… Одолжи мне полтинничек, я тебе завтра верну, сын вот денег привезет…
Зинка раскатисто расхохоталась. Басом.
- Сын, гля, к нему едет! И хватает же наглости, а! Я тебя что, Семенов, вижу впервые что ли? Я тебя что, не знаю? Харю ты залить свою бесстыжую хочешь, так и скажи, как есть! Да ты на себя посмотри, дядя! Сын тебя и знать не желает, ты бы хоть придумал историю поправдивей, что ли!
Семенов смотрел в пол, на грязный коврик у Зинкиной двери. Он понимал, что отпираться бессмысленно, сын, и правда, давно не хотел его знать.
Семенов решил давить на жалость. Мелка тряся головой, он стал выжимать из себя слезы.
- Помоги, Зин, Христа ради… Выпить надо, мочи нет. Хоть десять рублей дай!
- А ты тару сдай — насмешливо отвечала Зинка, скрестив мясистые руки на груди.
- Так от одеколона не берут… А остальное сдал уже давно — растерянно отвечал Семенов.
- Эх, Семенов, Семенов… Бесполезный ты человек. Даже тарой государству помочь не можешь, пользы с тебя никакой…
Семенов согласно кивал, с надеждой поглядывая на Зинку. Сейчас он был похож на дворового лохматого пса, виляющего хвостом при виде кожуры от колбасы.
- Не дам я тебе денег Семенов! — подытожила Зинка.
- Но…
Но Зинка уже захлопнула дверь перед Семеновским сизым носом.
- Сука — беззлобно сказал Семенов, глядя на дверь.
- Алкаш вонючий — так же беззлобно отозвались из-за двери.

Надо было что-то делать. Время шло, а Танька ждать не будет. Хочешь провести с ней время — пои. Нечего пить — пошел на хер со своими разговорами. «Женщины любят победителей» — подумал Семенов, вздохнул, и спустился этажом ниже, к подруге бывшей жены, еврейке Симе. Для Симы надо было придумать что-то более правдоподобное и душещипательное и мозг Семенова, отвыкший, давно отвыкший от напряженной работы, стал функционировать с удвоенной силой.

Сима, как всегда, была в бигуди и в сиреневом ситцевом халате.
- Шо случилось, Семенов? — характерный акцент сочно впился Семенову в уши.
- Случилось, Сима — Семенов усиленно давил слезу — Надя померла.
Надя была бывшей супругой Семенова, с которой Сима дружила. Надя ушла от Семенова несколько лет назад и поселилась где-то в Лыткарино. Семенов с тех пор с ней ни разу не виделся.
- Да ты шо?! Когда? — Сима всплестнула сухими ручонками и хлопнула себя по детским, неразвитым каким-то бедрам.
- Вчера — Семенов сглотнул. — А похоронить некому. Я вот деньги хожу по подъезду собираю. По старой памяти.
- И сколько тебе надо денег? — Семенов немного насторожился, в голосе Симы явно звучали нотки сарказма.
- Полтинник…
- Вчера, говоришь, померла? — снова спросила Сима, странно поглядывая на Семенова.
- Угу — ответил он, с надеждой глядя на нее.
- Шо-то не сходится у тебя, Семенов. Я только сегодня с ней по телефону говорила! — Сима победоносно уперла руки в бока и выжидающе смотрела на Семенова.
- Да? — Семенов пятился назад, как рак — Значит, напутали что-то… В морге… Ну жива и жива. Так и лучше даже…
- Ах ты бесстыжий! За ради водки своей жену схоронил! — голос Симы звонко отдавался эхом по всему подъезду. Не дослушав, Семенов стал медленно спускаться по лестнице.
- И шоб духу твоего тут не было, пьянь! — долетело до него прежде, чем он вышел на улицу.

Семенов вдруг отчетливо осознал, что больше денег ему взять было неоткуда. Остальные каналы, по которым он ходил с периодичностью в неделю, ответили бы отказом точно так же, как две проверенные соседки. Мучительно хотелось выпить. Руки начинали трястись все сильнее. Семенов огляделся по сторонам и облизал пересохшие губы. В глубине двора, в беседке, кучковались какие-то местные ребята. Семенов чуть помедлил, затем, ковыляя, все же двинулся к ним.

У беседки стояли четверо парней лет восемнадцати, с ними были две барышни, на коленях у одной покоился навороченный магнитофон, из которого эхом на пол двора отдавалось: «Эй, братка, постой, куда спешишь...» Парни кивали в такт коротко стриженными головами, и изредка цвыркали слюной, прикуривая очередную сигарету. Семенов подошел к одному, который был на голову выше остальных и осторожно поинтересовался:
- Который час, не подскажете?
Парень смерил его взглядом, подмигнул дружкам и ответил, смачно растягивая слова:
- Твое время на подходе, дед.
Все дружно заржали. Семенов тоже хихикнул, заморгал глазами и, подавшись чуть вперед к долговязому, зашептал:
- Мне бы десять рублей, ребята. Очень надо, позарез. Помогите, а?
Все снова заржали. Долговязый брезгливо поморщился:
- Да от тебя воняет! Десять рублей ему! Нету раздавать, вали давай отсюда!
- Вали! Вали! — присоединились к долговязому голоса ребят.
- Подожди, дед — вперед вышел юркий паренек в кепке — Просто так мы тебе денег не дадим. Ты их заработай.
- Как это? — непонимающе улыбался Семенов, наполовину беззубым ртом.
- А вот так — отвечал парнишка — Мы тебе полтинник дадим, а ты нам за это станцуй.
Компания одобрительными выкриками поддержала пацана.
- Вруби, Светка, что нибудь повеселее — парнишка кивнул белобрысенькой девочке с густо намазанными ресница�